| |
АЛЕКСАНДР КОНДРАТОВ
СВОДКОЙ
СКИРЛИ
ЗАСТОЛЬЕ.
Блинов смеялся: ха-ха-ха
Петров смеялся: хо-хо-хо-хо
над анекдотом – га-га-га!
принявши водки ого-го.
А Иванов им вторил громко
хорошим смехом «гы-гы-гы»
и вновь в объемистую рюмку
засовывал свои мозги.
И так, родимая, идет
нутро по-матерински грея.
Но веселей –
под анекдот –
про гонорею
аль еврея.
ТАНТАЛЬНОЕ.
Направлялась водка в глотку . . .
Вспять, в стакан, пришла красотка!
«Врешь, пойдешь!» -
вскричал Молодкин
и, по-новой, водку в глотку.
Но она опять, молодка,
прыгнула в стакан из глотки.
И опять ее Молодкин
направлял по-новой в глотку . . .
Что Тантал да его муки!
Бьет проклятый тремор-ррррррруки . .
Только бросишь водку в глотку
а она назад из глотки.
Сразу б ожил, приняв водки –
не добраться до уродки!
. . . Тосковал Тантал, Молодкин
похмеляясь у молодки.
ДВЕ ТАКТИКИ.
Бьет Петров прямой наводкой:
бровь нацелена на водку.
Не собьешь его с пути –
лучше сразу поднести.
Иванов – иное дело.
Дипломат! Сумел умело
душку-трешку от жены
на чекушках поженить.
Ну, а ты, друг-полосатик?
Тактика твоя какая?
Пьешь с дружком, зайдя в парадник
или при семье лакаешь?
ПУТЬ ВАСИЛЬЕВА.
Пошел Васильев в магазин
купить – Васильев – керосин.
Но по дороге встретил Львова,
а Львов достал фугас сухого.
В душе слегка захорошев
решили выпить, но уже
покрепче белую головку . . .
Купив зубровку-поллитровку
в параднике ее распили,
в ларьке пивком-глотком запили.
И вот домой пришел Васильев
хороший –
но без керосина.
МОРАЛИТЭ.
Смирнов подобен недоумку:
жене с базара тащит сумку!
. . . А вот Васильев – не таков:
Пивка рванул –
и -
был таков!
ИТОГИ.
В пивной – гурьбой идут итоги . . .
Васильев говорил о йоге,
Осинин рассуждал о боге,
Петров – о доге и бульдоге.
Смирнов – о сказочном чертоге,
Семенов заливал о гроге,
Фомин ругался о налоге,
Кузьмин бубнил: «Какие ноги!»
Ильин хулил: «Не юбки-тоги»
и не заботился о слоге . . .
Дубинин смаковал: «Ми-но-ги . . .»
И пел Скотинин:
«Эх, дор-роги!»
ТРИ СПОСОБА ПИТЬ.
Иванов как будто в дудку
в гладкую литую глотку
/будто боров – незабудку/
без закуски булькнул водку.
Николаев как Добрыня
как мифический Усыня
звал столичную «княгиней»
закусив куском гусыни.
А Гаврилов, как горилла,
под селедку пил умело
и о пользе говорило
его правильное рыло.
Под закуски али без
принимаем водки вес.
Дело вовсе не в закуске,
а чтоб водку пить по-русски.
ТРУДОДЕНЬ.
Состоялась опохмелка.
Оказалась очень мелкой:
очутились на мели –
у-лю-лю они, рубли!
Но к полудня у Ивана
зазвенел в кармане рваный.
У Петра, как именинник,
зарумянился полтинник.
Наскребли на малыша –
во как! –
водка
хороша.
А под вечер стало туго.
У Ивановой подруги
нет, а в доме Петрова
матерят:
«Лудить нутро вам!»
Лишь к закрытью магазина
раздобыли рупь у Зины,
у Наташки – два рубля –
и полбанки у-ля-ля!
ПЕРЕПЛЕТ.
Васильев – пьет,
Осинин – пьет . . .
Сазонов пьет и пьет Шаронов.
Пьет Николаев круглый год
пьет, по сезонам, Катасонов.
Томилин пьет / уныло пьет!/
безбожно пьет Михнов, художник.
Козявкин с Клавкой поддает
пьет, как положено, сапожник.
Милордом! – Кузькин виски пьет,
Абкай, татарин, - пьет по-русски . . .
Вавилов пьеть, потом блюеть . . .
Данилов пьет с двойной нагрузкой.
Пьют все –
и вся, - они и я,
мы пьем, он пьет, ты пьешь,
вы пьете . .
О, волны водки!
Бытие
в бутылке –
жизни переплете!
СОВЕТ.
Хлебни, не мучься, Иванов!
Пойдет голубка – будь здоров!
А чтобы стали краше дни
еще родимую, хлебни
и чтобы вовсе хорошо
не ограничься малышом –
возьми солидные полбани
что в магазине, возле бани,
и выпей разом, как привык . . .
Глядишь – вновь станешь
человек!
ВКРАТЦЕ.
Петька с Борькой при подъезде
с ходу двинули по двести.
Остальное умыкнул
дядя Вася, что примкнул.
Он в парадниках не пьет –
при начальстве поддает.
ЧИКИ и ЩИКИ.
Петров –всегда готов, керяльщик!
Смирнов –
зачинщик, керосинщик.
Смекнул –
Зернов, соображальщик.
Примкнул –
Бубнов, манафактурщик.
И вот в момент –
чик-чик! -
на ящик.
Вжик! –
поддавальчик
под огурчик.
. . . А в стороне стоит отказчик –
Хохолов,
халтурщик –
политурщик . . .
РЕЦЕПТЫ – УРА!
Как пить тугую политуру
дабы не повредить натуре?
- Нужна высокая культура
очистки этой политуры.
Как ухитрится клей Бэ-Эф
сварганить для питья? Надев
сверло на вал, его вращают
с Бэ-Эфом в банку помещая
и, повращавши, «вынув душу»,
Бэ-Эф, души лишенный, глушат.
А вот родной денатурат
глуши, ребята, без преград!
Духи, тройной одеколон
опять же, пьются без препон.
Но кто из вас, мои ребятки
откажется от тетки-водки?
МЕЧТЫ И ФАКТЫ.
Николаев, что маньяк
все мечтал испить коньяк
из провинции Коньяк
под заглавьем «Армяньяк».
Коньяка – нет . . . Как упырь
пил, разбавив, нашатырь.
Соловьев талдычит: «Виски!» . .
Эка тонкая натура . . .
Виски нет и он, по-свински,
пьет, почистив, палитуру.
Ну, а мы – в мечтах о водке.
Разговор у нас короткий:
раздобыв ее – хлобысть!
Ту мечту
ту-ту –
и в жисть.
Так сбываются мечты,
обращаяся в факты'.
Плюнь, беспочвенный мечтатель!
На двоих возьмем, приятель?
ТРИ БОГАТЫРЯ.
Зовут Вольнова «борода»
ему что водка, что вода . . .
У Львова борода лопатой.
Всегда до водки – тароват он!
Калинкин хитрую бородку
охотно окунает в водку.
Вот так живут они не зря.
три – в бородах – богатыря.
И каждый примет свой объем
когда встречаются втроем.
БУДНИ.
Соловьев вставал с рассвета
пил водичку с винегрета
и, помаявшись натурой,
поутру пил политуру.
Ровно в десять, как отец
открывался магазин
и малыш, под огурец,
Соловьеву егозил.
В полдень, а порою к часу
допиваясь в одночасье
а в 4 или 5
воскресал малыш опять.
Вечерком еще на водку
наскребалось . . . Ох, в охотку
добивался перед сном
водки добытый объем.
И, проспавши до рассвете
Соловьев – опять за это.
ПОМИНКИ.
О лед ударившись затылком
Петров разбил ее, бутылку.
Она, родная, потекла . . .
и много битого стекла.
Петров трагически молчал
и мат посильный источал
справляя водке панихиду.
Так взяла за душу обида
что запил с февраля до мая
ее, родную, поминая!
ТЕЛЕПАТЫ.
У Николаева в затылке
лежит идея о бутылке.
И у Семенова в затылке
хранятся мысли о бутылке.
Друг другу не сказав не слова
они доходят до Петрова
и тот, опять-таки, без слов,
добавил рупь – и – будь здоров!
К чему ненужные дебаты
когда собрались телепаты?
ПУТЬ ИВАНОВА.
ВЕХА I.
КАК ИВАНОВ ЗАШЕЛ В ТУПИК?
Сначала, точно броневик,
непробиваем был для водки.
С размаху закусив селедкой
по новой рюмку повторял
«Для аппетиту» - говоря . . .
Потух с годами аппетит.
В желудке- жутко, апатит
а не балтийская селедка.
Зато играет в жилах водка!
Родную хочется еще
на службе мысль сидит клещом
изображая в разных лицах –
как хорошо б
ОПОХМЕЛИТЬСЯ!
ВЕХА 2.
КАК ИВАНОВ ЗАШЕЛ В ТУПИК?
Пивал с прицепом грузовик
размером в целую полбанку.
Считал отдушиною пьянку –
а пропустить с пивком рюмаху
ему хоп хны – что хлопнуть муху
пустяк . . . Сначала было так . . .
Но почему ж итог – форшмак
которым бедный Иванов
предстал пред ликом докторов?
ВЕХА 3.
КАК ИВАНОВ ЗАШЕЛ В ТУПИК?
По мыслям точно дробовик
пальнул флакон одеколона
- и, вот оно, природы лоно!
Лежи с небрежностью кабаньей . . .
А кабы выпито б полбани
тогда совсем лежи в раю
держа канаву на краю . . .
Зачем ненужные затраты
когда хлебнешь денатурата?
Зачем работа да халтуры
когда познал вкус политуры?
Мозги терзают сотни лезвий
когда живешь бессильно-трезвым
и коль не выпьешь – нездоров . . .
И тут-
тупик твой,
ИВАНОВ!
ВЕХИ 4.
КАК ИВАНОВ ЗАШЕЛ В ТУПИК?
Не вовлекает массовик
его со всею массой слиться –
УВЫ! Запойная больница,
а не широкий светлый путь
ждет Иванова. В сердце – муть,
в мозгах – туман, в душе-помойка.
На службе ждет головомойка.
Жена ушла куда-то прочь
конфисковав родную дочь. . .
Дружки-коллеги, алкаши
спиились . . . Ни денег, ни души
родной. А впереди – больница
где будут клизмы и укол,
где шприц воткнется будто кол,
а вместо водки – только пшик . . .
Да, Иванов – зашел в тупик!
ВЕХИ 5.
КАК ИВАНОВ ЗАШЕЛ В ТУПИК?
Запоев неуклонный пик
рос, промежутки сокращая.
С рассветом, похмеляясь щами,
он думал: «Скоро, поутру,
я политуру по нутру
пущу для пущей опохмелки . . .»
и засыпал, лицом в тарелке.
А просыпаясь поутру
лицо приподнимал с тарелки
чтоб политуру по нутру
явила чудо опохмелки!
ВЕХИ 6.
КАК ИВАНОВ ЗАШЕЛ В ТУПИК?
Ведь прежде был он боевик
по части баб. Спрягал их с водкой.
И с ним якшалися молодки,
не говоря уже о катях . . .
Но вот пластом он на кроватях
лежит, от водки обессилев,
лишен мужской заветной силы
ревнует верную жену . . .
Она ушла – пустив слюну
глядит на девочек румяных . . .
Да что бередить эти раны!
На женский пол обида гложет:
Почти –
уже –
совсем! –
не может . . .
Повисли крылья у орла
всю силу –
ВОДКА
забрала!
ВЕХА 7.
КАК ИВАНОВ ЗАШЕЛ В ТУПИК?
Грозит Кукумов, кадровик,
что – нынешний –
последний раз
вперив в него орлиный глаз.
А Иванов, в сплошной тоске
смекает: «Прежде на доске
висел, почтенный, круглолицый . . .
Но где б сейчас опохмелиться?
У Петьки, кажется, за дверью . . .»
Так, совести укор похерен . . .
Что совесть? Иванов привык
поскольку он зашел в тупик
решать не совести задачки,
а расшифровывать заначки.
МОРАЛЬ.
Любой поймет, себе не враг,
что Иванов давно в цепях.
Как избежать таких цепей?
Совет классический:
«НЕ ПЕЙ!»
и снова станешь, Иванов
не алкоголик, а здоров.
ГЕ-ГЕ-МОНЫ.
С лица голубенький лимон
алкаш Семенов, гегемон.
Дружок-Сашок – алкаш.
И он,
конечно, тоже гегемон.
А по стране их – миллионы . . .
Они ж недаром –
ге-
ге-
моны!
КАЧЕСТВА.
Смирнов во мнениях короткий:
все сможет он /была бы водка/.
Семенов вежлив и покладист
/когда с полбаней не в накладе/.
Петров-куражится! /однако
полбани ставь – верней собаки!/.
Блохинцев важен, точно барин
/но только выпьет – вмиг свой парень/
Злодеем смотрит Марусидзе?
/младенец-дай опохмелидзе/.
Играет водка в жизни роль
как человеческий пароль:
и жизнь не в жизнь среди живущих
жлобов, которые непьющи.
Не дашь, собачий сын, на водку?
Намаешься, подлец, - ужот-ка!
40
Выпивалось 40 градусов
выявлялось 40 радостей
забывалось 40 гадостей
вспоминалось 40 гордостей . . .
Что сорока белобокая
Сороковкин, бойко окая,
40 раз хвалился орденом,
но Сорокин гнул:
«По морде бы!»
БОГОВОДКА.
Пивом – жены слезы лили:
не спивались бы мужья . . .
Бабки боженьки молили,
чтоб не пили сыновья:
«Алкашам, нашим драконам,
возведи, Господь, препоны!»
Свечки ставили иконам,
лбами кокали поклоны
по церквям . . . Ох, плох итог –
не помог он, русский бог.
Разве с ним ты сваришь кашу
если стал и сам алкаш он?
3 + 2 + 1
Распивалось на-троих:
«Водка» - предлагал Сухих.
«Водка» - отвечал Саврасов.
«Водка» - заключал Некрасов.
«Водка» - предлагал Блинов.
«Разливаем на-двоих» . . .
Сопрягался Иванов,
третьим – лишним – был Долгих.
«Водка!» - булькал Николаев,
брал полбанки в оборот
и, ни с кем неразливаем,
отправлял полбанку в рот.
На троих ли, аль в полбанке
иль в размерах малыша –
по мозгам пройдясь рубанком
всюду
ВОДКА
хороша!
ПАНТА РЕЙ.
Сначала: вылакав полбанку
сосали долго малыша.
Затем – фруктового бутылку,
потом – осталось ни шиша . . .
Но отыскав дружка, Блинова,
полбани засосали снова
и шла, как прежде, хороша . . .
И снова стало – ни шиша . . .
Сказал по-гречески еврей
что все течет, все – панта рей!
|